Коллекционеры старой России и их коллекции.
Автор статьи студентка 5 курса РГГУ факультета истории искусства Солодовникова Александра Владимировна.
Опубликовано с разрешения автора.
Копирование материалов без ссылки на сайт является нарушением авторского права.
Не будет преувеличением утверждение, что феномен коллекционирования, этого разностороннего устремления, во многом сформировал представления о национальных культурных традициях, и тенденция эта универсальна для всех стран. Движимые различными побуждениями – научными, эстетическими, даже экономическими, эти люди, деятели самых разных сфер, собирали коллекции, ценность которых в настоящее время неизмерима. Ряд фамилий закрепились в названиях музеев, постоянно напоминающих о жизни и биографии собирателей – Третьяковых, Бахрушиных, хотя и при жизни коллекционеров плоды их увлечений были заметным явлением современной им культурной жизни.
С течением времени трансформируется сам «состав» сообщества коллекционеров: если на рубеже 18-19 столетий коллекционирование было преимущественно дворянским «увлечением», то спустя век наиболее интересные коллекции будут собирать представители купеческого мира; также в течение времени будут меняться «приоритеты» в культурной значимости: внимание коллекционеров будет устремлено, с одной стороны, на современное им изобразительное искусство, как отечественное, так и европейское, с другой – на фольклор, старину, быт и повседневность, как с эстетической, так и с исследовательской, культурологической точек зрения. Постепенно собиратели приходят к необходимости всестороннего изучения их коллекций, а также чувствуют потребность делать интересные им предметы доступными для ознакомления: таким образов, явление коллекционирования подспудно развивало искусствоведческую мысль, художественную критику, а также музеологию и музееведение, и даже формировало их базовые принципы – основы атрибуции, научного описания музейного предмета, и даже принципы экспонирования, комплектования и пр.
Импульсом к старту коллекционирования вообще и приобретению того или иного предмета в частности, с одной стороны, были эстетические вкусы и понимания самого коллекционера, с другой же этот импульс часто усиливался противоборством с вкусом общественным – демонстративно отвергаемое, вызывающее недоумение или протест, «возмутительное искусство» во все времена находило тех, кто не боялся осуждения и охотно поддерживал его, делая известным и востребованным.
Механизмы поддержки художников также бесконечно трансформировались: в XIX веке поддержка искусства оформлялась как поддержка художников, а не художественных движений. В основном она осуществлялась централизованно и от лица государства, например, через Императорское общество поощрения художеств. Эта институция, основанная в 1820 году, оплачивала зарубежные стажировки художников — так называемое пенсионерство, — устраивала выставки, занималась распространением живописных произведений через тиражные эстампы. Существовали, конечно, и коллекционеры, приобретавшие «современное» — например, писатель и издатель Павел Свиньин, стоявший у истоков российского частного собирательства, или чиновник Федор Прянишников, или пред-приниматель Козьма Солдатёнков, - но в их случае речь шла об интересе к конкретным авторам, а не о продвижении трендов. Пожалуй, один Третьяков реально влиял на престиж поддерживаемого им передвижнического дви-жения. Третьяков с самого начала мыслил свою коллекцию как полный и все-сторонний музей передвижников, и то, что у этой школы уже как бы предполагался свой музей, автоматически повышало ее статус.
Однако со временем личное участие представителей российского капитала в культурных начинаниях становится более ощутимым, и спонсоры сферы искусства во многом определяют направление развития искусств, ведь оказывают помощь они избирательно, лишь тому, что привлекает лично их.
Подобных прецедентов в истории российского искусства множество: первое, что приходит на ум – Третьяковская галерея, но на основе коллекций были созданы и Театральный музей Бахрушина, и нынешний Музей декоративно-прикладного искусства – Кустарный музей, созданный из коллекции Сергея Морозова; общедоступными стали Сергея и Петра Щукиных, Ильи Остроухова.
Коллекционирование, как видно, зачастую было семейным увлечением, а поскольку многие предпринимательские семейства состояли в прямом или косвенном родстве, оно становилось делом определенного круга. Однако состав собраний редко однородный, чаще коллекционеры – люди, интересующиеся направлением, тенденцией изобразительного искусства, а не конкретной личностью. Так, Иван Морозов приобретает не только новейшее европейское (французское), но и актуальное русское искусство – работы Натальи Гончаровой, Ильи Машкова, Марка Шагала; разнородны по составу коллекции Николая Рябушинского, Сергея Щукина, Сергея Щербатова, собрание которого включает как актуальных времени европейцев, так и Михаила Врубеля, и уникальные иконы. Пожалуй, объединяющим компонентом всех коллекций стало присутствие в них современной русской живописи: коллекционеры посещают выставки «Союза русских художников», «Мира искусства», «Голубой розы»; приобретают картины напрямую у авторов.
К западному же искусству во второй половине 19 века расположены далеко не все коллекционеры: оно требует иных подходов восприятия даже от праздного зрителя – развиваясь по другой исторической траектории, оно еще многим кажется непривычным: так, в середине 70-х годов девятнадцатого столетия русское искусство отмечено расцветом русского передвижничества, тогда как в Европе в 1874 году служилась первая совместная выставка французских импрессионистов (несмотря на то, что в сущности импрессионисты и передвижники противостояли одной и той же силе – академизму в искусстве, их художественные языки явно из разных «языковых семей»). Первым в России работу Клода Моне приобретет Сергей Щукин – это «Скалы в Бель-Иль», купленные в 1898 году. Надо сказать, что по многом именно такие интернациональные принципы коллекционирования способствовали тому, что западные художественные тенденции становились доступными для изучения русским коллегам: благодаря Сергею Щукину и Ивану Морозову русские живописцы изучат Гоген, Ван Гога, Сезанна.
Коллекционеры, активно пополняющие свои коллекции на Западе, неизбежно принимают правила западного арт-рынка, учитывают мнения экспертов; там есть своеобразные художественные консультанты-агенты – маршаны; в России сфера искусства еще не обрела бизнес-нишу, не выделила в своей структуре поле для купли-продажи.
На Западе в это время уже можно говорить о сложившемся арт-менеджменте, действующем в рыночных условиях: маршан может прямо воздействовать на рынок, выводя на передний фланг актуального искусства новые фигуры, наращивать их узнаваемость, напрямую влияющую на цены их работ и, как следствие, на реалии арт-рынка. Это продвижение имен от обочин сферы к центру интересно всем сторонам: искусство привлекает зрителей, рынок становится пластичным и кипучим, успех художника с финансовой точки зрения интересен не только самому художнику, но и агенту.
В России же искусство в это время едва ли можно рассматривать как сферу инвестиции: тот, кто участвует в покупке и коллекционировании предметов искусства, становится финальным звеном этой цепочки. Картина вследствие отсутствия самого понятия арт-рынка приобретается не с целью дальнейшей продажи и получения прибыли, а в принципе – с целью обладания и формирования через это обладание некоей художественной среды, на которую можно влиять. Вероятно, подобный взгляд на коллекционера в этом формате взаимоотношений скорее относит его инициативы к категории социальных, а не деловых свершений.
Рассмотрим несколько именитых фигур.
М.П. Рябушинский – меценат и благотворитель, крупный промышленник и коллекционер живописи – и отечественной, и западноевропейской. Получив капитал от отца, крупного бумагопрядильного заводчика, братья Рябушинские, помимо прочего, старались поддерживать и помогать сфере своего страстного увлечения – искусству. Михаил Рябушинский финансирует ряд художественных выставок, выделяет средства служащим Третьяковской галереи. С начала века Михаил Петрович собирает свою личную коллекцию, за десятилетия она объединит уже около ста картин и будет оцениваться в 150 тысяч рублей.
1. М. П. Рябушинский – меценат и благотворитель,крупный промышленник и коллекционер живописи –
и отечественной,и западноевропейской.
Собрание было разнообразным: старые русские мастера были представлены Д.Г. Левицким («Портрет А.Д Левицкой, дочери художника»), В.А. Тропининым («Автопортрет»). Охотно коллекционировал Рябушинский молодых художников: В.А. Серова («Баба в телеге», «Прачки», «Портрет П.И. Харитоненко»), А.Н. Бенуа («Пирамида в Версале»), В.М. Васнецова («Снегурочка», «Плащаница»), М.А. Врубеля («Демон», «Портрет К.Д. Арцыбушева», «Портрет М.И. Арцыбушевой», «Портрет С.И. Мамонтова»), Б.М. Кустодиева («Японская кукла»), И.Е. Репина (этюд для картины «Торжественное заседание Государственного Совета» — портреты ИЛ. Горемыкина и Н.Н. Герарда), КА. Сомова («Влюбленные»). Были здесь и полотна В.Е. Маковского, В.Д. Поленова, В.В. Верещагина. Западноевропейская живопись была представлена в собрании М.П. Рябушинского полотнами французских художников — П.А. Бенара («Портретные наброски», «Адам и Ева»), Э. Дега («Певица из кафе-концерта»), К. Писсарро («Бульвар Монмартр в Париже»); голландских — И.Б. Ионкинда («Набережная канала»); испанских — И. Зулоага («Карлик Грегорио»); бельгийских — Ф. Ропса («Сладострастие», «В антверпенском кафе»).
2. Из коллекции М.П. Рябушинского. К.А. Сомов. Влюбленные.
После 1905 года собрание Михаила Рябушинского разместилось в бывшем доме вдовы Саввы Морозова, Шехтелевском особняке на Спиридоновке. Рябушинский охотно демонстрировал собрание; картины из его коллекции участвовали в выставках. Собственное собрание по примеру многих коллекционеров М.П.
3. Из коллекции М.П. Рябушинского. Э. Дега. Певица из кафе-концерта.
Рябушинский планировал передать в дар городу. После революции многие коллекционеры передали коллекции в музеи. Так же поступил Михаил Петрович Рябушинский, поместив свою коллекцию в Третьяковскую галерею; Декрет о национализации сделал его личную коллекцию собственностью галереи. Позднее, в 1924 году часть «западноевропейской» половины коллекции Рябушинского была передана в Музей нового западного искусства.
Недолгое время перед эмиграцией в Лондон М.П. Рябушинский был казначеем «Союза деятелей художественных хранилищ». На Западе работал в банковской сфере, но финансовые дела со временем оказались расстроены. Где умер и погребен Михаил Петрович Рябушинский – неизвестно. В настоящее время произведения искусства, входившие некогда в состав его коллекции, находятся в Государственной Третьяковской галерее, Государственном Русском музее, Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, Киевском музее русского искусства, Художественном музее им. А.Н. Радищева в Саратове.
Козьма Терентьевич Солдатенков – купец, меценат, издатель, коллекционер русской живописи.
Близко знавший Солдатенкова М.С. Щепкин так описывал детство будущего собирателя: «Солдатенков родился и вырос в очень грубой и невежественной среде Рогожской окраины Москвы, не получил никакого образования, еле обучен был русской грамоте и всю юность провел в «мальчиках» за прилавком своего богатого отца, получая от него медные гроши на дневное прокормление в холодных торговых рядах».
Козьма Терентьевич занимался торговлей бумажной пряжей, был акционером компаний по строительству железных дорог, пайщиком ряда мануфактур, Трехгорного пивоваренного товарищества, Московского учетного банка и Московского страхового общества. Так было сформировано внушительное состояние, отцеживающееся примерно в восемь миллионов рублей.
Солдатенков истово стремился к знаниям, доступ к которым был так затруднен для него в его детстве, поэтому значительные суммы тратил на издательство книг: выпускал и специальную научную, и популярную литературу; издательство Солдатенкова – одно из самых известных.
Коллекционирует К.Т. Солдатенков с 1840-х годов, некоторые называют первой приобретенной им картиной «Вирсавию» К. Брюллова, купленную непосредственно у автора. Особый размах его собирательская деятельность приобрела в 1850-х гг. — после смерти отца он становится владельцем крупного состояния. Во время своей первой заграничной поездки в 1852 г. Солдатенков близко знакомится с русской художественной колонией в Риме. С этих пор его интересы сосредоточились исключительно на русской школе: он приступил к созданию русской картинной галереи.
В составлении коллекции Солдатенков прибегал к советам художников и более опытных коллекционеров. Особенно внимательно прислушивался он к суждениям А.А. Иванова, с которым познакомился в Риме. У мастера он приобретет семь произведений для своего собрания, среди которых «Приам, испрашивающий у Ахиллеса тело Гектора», два этюда к картине «Явление Христа Марии»: «Голова Христа» и «Голова Марии Магдалины», один из эскизов к знаменитой картине «Явление Христа народу» и два этюда к этому полотну — «Голова раба» и «Парк Виджи».
Настойчивость и упорство позволили Козьме Терентьевичу Солдатенкову собрать в своей домашней галерее свыше двухсот произведений мастеров отечественного искусства. В его собрание входили картины В.А. Тропинина — «Автопортрет на фоне окна с видом на Кремль», П.А. Федотова – «Завтрак аристократа», В.Г. Перова – «Чаепитие в Мытищах, близ Москвы» и «Проводы покойника», И.И. Левитана – «Весна – большая вода».
4. Козьма Терентьевич Солдатенков – купец, меценат, издатель, коллекционер русской живописи.
Русское собрание Солдатенкова получило широкую известность в Москве, однако включала в себя и другие значительные произведения искусства. Исключительной ценностью обладали собранные коллекционером иконы, среди которых особенно много было икон строгановской школы (подписная работа Никифора Славина «Погребение Иоанна Богослова конца XVI в., подписная работа Истомы Савина «Неделя шестая о слепом» конца XVI в.). В Саввино-Сторожевском монастыре К.Т. Солдатенков приобрел «Спас» Андрея Рублева. Солдатенков – старообрядец, иконы из своей коллекции он размещал в домовой церкви и не демонстрировал широко.
Русская часть коллекции дополнялась собранием скульптуры: «Крестьянские дети», «Погорелец» М.А. Чижова, «Христос и Мефистофель» М.М. Антокольского, «Дети» Н.А. Лаверецкого, бюсты русских писателей: А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, И.А. Крылова, выполненные Н.А. Рамазановым – общей сложности у Солдатенкова насчитывалось до двадцати скульптур; также отечественное изобразительное искусство было представлено графикой.
5. Из коллекции К.Т. Солдатенкова. В.А. Тропинин. Автопортрет на фоне окна с видом на Кремль.
До середины 1850-х годов обширная коллекция К.Т. Солдатенкова и его личная библиотека в 20 тысяч книг размещалась в доме купца на Мясницкой улице. Его коллекция – одна из достопримечательностей старой Москвы – была доступна для знакомства для каждого – необходимо было получить разрешение владельца. Бывали в частной галерее Л.Н. Толстой, А.П. Чехов, И.С. Аксаков, И.Е. Забелин.
6. Из коллекции К.Т. Солдатенкова. П.А. Федотов. Завтрак аристократа.
Долгое время, на протяжении почти сорока лет, К.Т. Солдатенков оказывал поддержку Румянцевскому музею. Коллекционер скончался в Кунцеве 19 мая 1901 года, согласно воле Козьмы Терентьевича, все 269 работ его коллекции и громадная библиотека были переданы в Румянцевский музей. Согласно желанию дарителя, собранные им картины были представлены в отдельных залах. В 1920-е годы Румянцевский музей был ликвидирован, собрание было частями передано разным институциям: картины перешли в фонды Третьяковской галереи и Русского музея, а книги – во Всесоюзную библиотеку им. Ленина. Основная же часть икон из домашней моленной Солдатенковых была завещана владельцем Покровскому собору Рогожского кладбища – дар мецената находился в особой витрине в приделе собора.
Самый известный театральный музей России – Государственный центральный Театральный музей им. А.А. Бахрушина – обязан своим появлением частной коллекции представителю известной московской купеческой династии.
А. А. Бахрушин именно в своем купеческом детстве приобщился, стараниями родителей, к разного рода искусствам, к театральной сцене: уже ребенком он знакомился с репертуаром Большого и Малого театров, сам играл в любительском театральном кружке. Бахрушины – меценаты, также многие родственники занимались коллекционирование. Алексей Петрович Бахрушин, например, любил книги и фарфор, его кузен Владимир Александрович – фотографию (даже был почетным членом Московского художественно-фотографического общества). Родной брат Владимира Бахрушина, Сергей Александрович, собирал гравюры и живопись – особенно любил Михаила Врубеля.
Но наибольшую известность в деле коллекционирования все же приобрел Алексей Александрович Бахрушин – будущий основатель театрального музея. Свою нишу он нашел не сразу: сначала собирал предметы искусства Японии и Китая, потом занялся тематикой, связанной с Наполеоном. Стартом для увлечения Алексея Александровича стал спор с купцом Купреяновым в 1890 году: кто из них за год сможет собрать больше предметов, имеющих отношение к истории русского театра. Бахрушин выиграл пари, но остановиться уже не смог – и занимался театром и всем, что с ним связано, до конца своих дней.
7. Алексей Александрович Бахрушин.
Находка, положившая начало масштабной коллекции, ждала Алексея Александровича Бахрушина на Сухаревском рынке – среди многочисленных разнородных диковин с историей он обнаружил 22 эскиза театральных костюмов и приобрел их за 50 рублей. Отреставрированные эскизы попытался
атрибутировать режиссёр Малого театра Кондратьев – он предположил, что на портретах – актёры Шереметьевского театра в Кускове. Догадку подтвердил потомок владельца кусковского театра Николая Шереметева граф Петр Шереметев – по этим эскизам художницы Марианны Кирцингер в Париже шились костюмы для актеров шереметьевской труппы, в том числе для будущей жены Николая Шереметева Прасковьи Жемчуговой, но впоследствии портреты были украдены. Позднее граф Шереметев передал А.А. Бахрушину уцелевшие эскизы, которые не попали в числе похищенных – чтобы коллекция стала полной.
Так было положено начало огромной коллекции: эскизы декораций и костюмов, афиши и программы, портреты в ролях и личные вещи артистов. Сын Алексея Александровича вспоминал: «Вскоре театральное
собирательство превратилось у него в страсть. Окружающие смотрели на это как на блажь богатого самодура, трунили над ним, предлагали купить пуговицу от брюк Мочалова или сапоги Щепкина».
30 мая 1984 года близкие и друзья впервые познакомились с собранием Алексея Александровича, а осенью коллекцию уже увидела театральная общественность Москвы. В увлечении Бахрушина отличал целенаправленный упорный поиск – то, что лежало на поверхности, на прилавках антикваров и полках собирателей, его не занимало: «Коллекционировать только через антикваров», - говорил он, - не выискивая самому, не интересуясь глубоко, - занятие пустое, неинтересное, а если собирать старину, то только при условии глубокого личного интереса к ней».
Бахрушин театр отлично знал и любил, а коллекцией стремился охватить всю историю отечественного драматического, от ранних опытов прошлого до современности. Регулярными стали еженедельные визиты на Сухаревку – А.А. Бахрушин навещал лавки Н.Г. Африкантова, В.И. Чекатто, благодаря петербургскому антиквару М.М. Савостину, с которым Бахрушин много переписывался, удалось собрать немало реликвий театральных деятелей тогдашней столицы. Многое коллекционер привозил из-за границы, пополняя разделы истории театра Западной Европы.
Страсть к коллекционированию, то, как А.А. Бахрушин дорожил своей идеей, не могла не произвести впечатление на самих театралов – так у музея появились дарители. Актеры безвозмездно слали Бахрушину в подарок интересные фотографии, автографы, редкости. На «Бахрушинские субботы» - посиделки – также не принято было приходить с пустыми руками: у коллекционера бывали князь А.И. Сумбатов-Южин, директор Малого театра; реформаторы театрального искусства К.С. Станиславский и Вл.И. Немирович-Данченко, а также знаменитые А.П. Ленский, М.Н. Ермолова, Г.Н. Федотова, Ф.И. Шаляпин, Л.В. Собинов. Так, звезда Малого Г.Н. Федотова передала в коллекцию Бахрушина все, что было собрано ею за годы театральной карьеры: памятные подарки, реликвии, письма.
По мере роста коллекции Бахрушина её структура усложнялась: в собрании можно было выделить три раздела – литературный, драматический и музыкальный; да и сам владелец свой музей называл литературно-театральным. Тут хранились редкие издания пьес Н.В. Гоголя, А.С. Пушкина, А.С. Грибоедова, А.Н. Островского; сочинения по истории театра, альманахи, сборники, критические статьи, журналы. Также среди предметов коллекции – переписка, записные книжки, дневники известных деятелей искусства: ы: А.С. Грибоедова, И.И. Лажечникова, М.М. Хераскова, Н.В. Гоголя, А.Н. Верстовского, А.Ф. Писемского, П.А. Каратыгина, Н.Г. Помяловского.
Коллекция рукописей включала свыше тысячи наименований. В драматическом разделе были собраны декорации, афиши и программы, портреты и скульптурные изображения актеров и драматургов, предметы театрального быта. Среди произведений декораторов хранились работы двух крупнейших театральных художников конца XIX – начала XX в. — К.А. Коровина и А.Я. Головина. Особую ценность представляли личные вещи многих прославленных актеров.
8. Коллекция музыкальных инструментов.
Драматический раздел включал, помимо прочего, обширную портретную галерею, коллекцию фотографий, в том числе сцен спектаклей. Также гости музея могли взглянуть на предметы термального быта – от специфических приспособлений для создания театральных шумов до коллекции театральных биноклей и трубочек. В музыкальном отделе хранились народные инструменты разных стран.
Коллекция, собранная А.А. Бахрушиным, приобрела колоссальную популярность. К ней, как к месту сосредоточения важнейших для истории русского драматического материалов обращались исследователи, театроведы, режиссеры, критики, издатели. Она разместилась в особняке Бахрушиных на Лужнецкой набережной, построенном знаменитым Карлом Гиппиусом. В качестве в том числе и музейного пространства дом планировалось использовать изначально, под хранение и демонстрацию коллекции планировалось отвести три больших помещения в цоколе. Однако этих весьма обширных помещений предсказуемо не хватило. Сын коллекционера вспоминал: «Затем дело дошло до жилого верха, постепенно превращавшегося в музей, — вспоминал сын коллекционера, — потом начали сворачиваться служебно-хозяйственные комнаты, за ними последовали детские апартаменты, был занят коридор, буфетная и, наконец, даже конюшня и каретный сарай. Не надо забывать при этом, что с 1913 года дед отдал в распоряжение отца соседний дом, в котором когда-то я родился, и он был также забит вещами, книгами и прочими материалами».
Двери дома были открыты для посетителей, которых приводили друзья и знакомые коллекционера. Экспонаты показывал сам хозяин или его супруга Вера Васильевна, которая стала первым главным хранителем музея. Здесь бывали все, кто причастен к миру театра.
9. Хранилище музейных экспонатов. Цокольный этаж особняка Бахрушина.
В 1913 году А.А. Бахрушин передал музей городу. Он стал общедоступным и получил название «Литературно-театральный музей Императорской Академии наук им. А.А. Бахрушина». А.А. Бахрушин был почетным попечителем музея вплоть до смерти в 1929 году. Музей существует и поныне и даже располагается в прежнем здании.
Таким образом, формирование в отечественной экономике 18-19 веков деятельного и весьма многочисленного класса предпринимателей стало не только энергией, питающей развитие национальной промышленности и торговли. Капитал купцов и промышленников часто находил приложение в сфере культуры, в том числе в специфической и непростой сфере коллекционирования. Опираясь не только на тенденции, социальные явления, но и на собственную заинтересованность, руководствуясь субъективными представлениями о ценном, интересном, талантливом, коллекционеры дореволюционной России своим увлечением сформировали собрания, ставшие полноценными явлениями культуры. Будучи своеобразным отражением глобального культурного процесса, именно последовательный и длительный процесс коллекционирования предметов искусства влиял и на принципы развития музейных институций, включая все направления музейной деятельности, от учетно-хранительской, экспозиционно-выставочной до просветительской, ведь коллекционеры, как правило, стремились к тому, чтобы собранные ими предметы были доступны для изучения зрителям.
Список использованной литературы и источников.
1. Художественные коллекции в музеях России: справ.-путеводитель/ отв. сост. Т.А.Кубанова; науч. ред. С.Н.Левандовский. 3-е изд., доп. СПб.: Рус. музей, 2008. 376с.;
2. Банников А. П., Сапожников С. А. Собиратели и хранители прекрасного: энциклопедический словарь российских коллекционеров от Петра I до Николая II. 1700-1918 гг. М.: Центрполиграф, 2007. 607 с.;
3. Боханов А. Н. Коллекционеры и меценаты в России. М.: Наука, 1989. 188 с.; . Сальникова И. И. Государственное и частное собирательство произведений русского искусства в России в XVIII -первой половине XIX в. // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1997. М.: Наука, 1999. С. 336-350.
4. Семенова Н. Ю. Московские коллекционеры. С. И. Щукин, И. А. Морозов, И. С. Остроухов. Три судьбы, три истории. М.: Молодая гвардия, 2019. 448 с.;
5. Саверкина И. В. История частного коллекционирования в России: учебное пособие. СПб.: СПбГУКИ, 2006. 207 с.
С течением времени трансформируется сам «состав» сообщества коллекционеров: если на рубеже 18-19 столетий коллекционирование было преимущественно дворянским «увлечением», то спустя век наиболее интересные коллекции будут собирать представители купеческого мира; также в течение времени будут меняться «приоритеты» в культурной значимости: внимание коллекционеров будет устремлено, с одной стороны, на современное им изобразительное искусство, как отечественное, так и европейское, с другой – на фольклор, старину, быт и повседневность, как с эстетической, так и с исследовательской, культурологической точек зрения. Постепенно собиратели приходят к необходимости всестороннего изучения их коллекций, а также чувствуют потребность делать интересные им предметы доступными для ознакомления: таким образов, явление коллекционирования подспудно развивало искусствоведческую мысль, художественную критику, а также музеологию и музееведение, и даже формировало их базовые принципы – основы атрибуции, научного описания музейного предмета, и даже принципы экспонирования, комплектования и пр.
Импульсом к старту коллекционирования вообще и приобретению того или иного предмета в частности, с одной стороны, были эстетические вкусы и понимания самого коллекционера, с другой же этот импульс часто усиливался противоборством с вкусом общественным – демонстративно отвергаемое, вызывающее недоумение или протест, «возмутительное искусство» во все времена находило тех, кто не боялся осуждения и охотно поддерживал его, делая известным и востребованным.
Механизмы поддержки художников также бесконечно трансформировались: в XIX веке поддержка искусства оформлялась как поддержка художников, а не художественных движений. В основном она осуществлялась централизованно и от лица государства, например, через Императорское общество поощрения художеств. Эта институция, основанная в 1820 году, оплачивала зарубежные стажировки художников — так называемое пенсионерство, — устраивала выставки, занималась распространением живописных произведений через тиражные эстампы. Существовали, конечно, и коллекционеры, приобретавшие «современное» — например, писатель и издатель Павел Свиньин, стоявший у истоков российского частного собирательства, или чиновник Федор Прянишников, или пред-приниматель Козьма Солдатёнков, - но в их случае речь шла об интересе к конкретным авторам, а не о продвижении трендов. Пожалуй, один Третьяков реально влиял на престиж поддерживаемого им передвижнического дви-жения. Третьяков с самого начала мыслил свою коллекцию как полный и все-сторонний музей передвижников, и то, что у этой школы уже как бы предполагался свой музей, автоматически повышало ее статус.
Однако со временем личное участие представителей российского капитала в культурных начинаниях становится более ощутимым, и спонсоры сферы искусства во многом определяют направление развития искусств, ведь оказывают помощь они избирательно, лишь тому, что привлекает лично их.
Подобных прецедентов в истории российского искусства множество: первое, что приходит на ум – Третьяковская галерея, но на основе коллекций были созданы и Театральный музей Бахрушина, и нынешний Музей декоративно-прикладного искусства – Кустарный музей, созданный из коллекции Сергея Морозова; общедоступными стали Сергея и Петра Щукиных, Ильи Остроухова.
Коллекционирование, как видно, зачастую было семейным увлечением, а поскольку многие предпринимательские семейства состояли в прямом или косвенном родстве, оно становилось делом определенного круга. Однако состав собраний редко однородный, чаще коллекционеры – люди, интересующиеся направлением, тенденцией изобразительного искусства, а не конкретной личностью. Так, Иван Морозов приобретает не только новейшее европейское (французское), но и актуальное русское искусство – работы Натальи Гончаровой, Ильи Машкова, Марка Шагала; разнородны по составу коллекции Николая Рябушинского, Сергея Щукина, Сергея Щербатова, собрание которого включает как актуальных времени европейцев, так и Михаила Врубеля, и уникальные иконы. Пожалуй, объединяющим компонентом всех коллекций стало присутствие в них современной русской живописи: коллекционеры посещают выставки «Союза русских художников», «Мира искусства», «Голубой розы»; приобретают картины напрямую у авторов.
К западному же искусству во второй половине 19 века расположены далеко не все коллекционеры: оно требует иных подходов восприятия даже от праздного зрителя – развиваясь по другой исторической траектории, оно еще многим кажется непривычным: так, в середине 70-х годов девятнадцатого столетия русское искусство отмечено расцветом русского передвижничества, тогда как в Европе в 1874 году служилась первая совместная выставка французских импрессионистов (несмотря на то, что в сущности импрессионисты и передвижники противостояли одной и той же силе – академизму в искусстве, их художественные языки явно из разных «языковых семей»). Первым в России работу Клода Моне приобретет Сергей Щукин – это «Скалы в Бель-Иль», купленные в 1898 году. Надо сказать, что по многом именно такие интернациональные принципы коллекционирования способствовали тому, что западные художественные тенденции становились доступными для изучения русским коллегам: благодаря Сергею Щукину и Ивану Морозову русские живописцы изучат Гоген, Ван Гога, Сезанна.
Коллекционеры, активно пополняющие свои коллекции на Западе, неизбежно принимают правила западного арт-рынка, учитывают мнения экспертов; там есть своеобразные художественные консультанты-агенты – маршаны; в России сфера искусства еще не обрела бизнес-нишу, не выделила в своей структуре поле для купли-продажи.
На Западе в это время уже можно говорить о сложившемся арт-менеджменте, действующем в рыночных условиях: маршан может прямо воздействовать на рынок, выводя на передний фланг актуального искусства новые фигуры, наращивать их узнаваемость, напрямую влияющую на цены их работ и, как следствие, на реалии арт-рынка. Это продвижение имен от обочин сферы к центру интересно всем сторонам: искусство привлекает зрителей, рынок становится пластичным и кипучим, успех художника с финансовой точки зрения интересен не только самому художнику, но и агенту.
В России же искусство в это время едва ли можно рассматривать как сферу инвестиции: тот, кто участвует в покупке и коллекционировании предметов искусства, становится финальным звеном этой цепочки. Картина вследствие отсутствия самого понятия арт-рынка приобретается не с целью дальнейшей продажи и получения прибыли, а в принципе – с целью обладания и формирования через это обладание некоей художественной среды, на которую можно влиять. Вероятно, подобный взгляд на коллекционера в этом формате взаимоотношений скорее относит его инициативы к категории социальных, а не деловых свершений.
Рассмотрим несколько именитых фигур.
М.П. Рябушинский – меценат и благотворитель, крупный промышленник и коллекционер живописи – и отечественной, и западноевропейской. Получив капитал от отца, крупного бумагопрядильного заводчика, братья Рябушинские, помимо прочего, старались поддерживать и помогать сфере своего страстного увлечения – искусству. Михаил Рябушинский финансирует ряд художественных выставок, выделяет средства служащим Третьяковской галереи. С начала века Михаил Петрович собирает свою личную коллекцию, за десятилетия она объединит уже около ста картин и будет оцениваться в 150 тысяч рублей.
1. М. П. Рябушинский – меценат и благотворитель,крупный промышленник и коллекционер живописи –
и отечественной,и западноевропейской.
Собрание было разнообразным: старые русские мастера были представлены Д.Г. Левицким («Портрет А.Д Левицкой, дочери художника»), В.А. Тропининым («Автопортрет»). Охотно коллекционировал Рябушинский молодых художников: В.А. Серова («Баба в телеге», «Прачки», «Портрет П.И. Харитоненко»), А.Н. Бенуа («Пирамида в Версале»), В.М. Васнецова («Снегурочка», «Плащаница»), М.А. Врубеля («Демон», «Портрет К.Д. Арцыбушева», «Портрет М.И. Арцыбушевой», «Портрет С.И. Мамонтова»), Б.М. Кустодиева («Японская кукла»), И.Е. Репина (этюд для картины «Торжественное заседание Государственного Совета» — портреты ИЛ. Горемыкина и Н.Н. Герарда), КА. Сомова («Влюбленные»). Были здесь и полотна В.Е. Маковского, В.Д. Поленова, В.В. Верещагина. Западноевропейская живопись была представлена в собрании М.П. Рябушинского полотнами французских художников — П.А. Бенара («Портретные наброски», «Адам и Ева»), Э. Дега («Певица из кафе-концерта»), К. Писсарро («Бульвар Монмартр в Париже»); голландских — И.Б. Ионкинда («Набережная канала»); испанских — И. Зулоага («Карлик Грегорио»); бельгийских — Ф. Ропса («Сладострастие», «В антверпенском кафе»).
2. Из коллекции М.П. Рябушинского. К.А. Сомов. Влюбленные.
После 1905 года собрание Михаила Рябушинского разместилось в бывшем доме вдовы Саввы Морозова, Шехтелевском особняке на Спиридоновке. Рябушинский охотно демонстрировал собрание; картины из его коллекции участвовали в выставках. Собственное собрание по примеру многих коллекционеров М.П.
3. Из коллекции М.П. Рябушинского. Э. Дега. Певица из кафе-концерта.
Рябушинский планировал передать в дар городу. После революции многие коллекционеры передали коллекции в музеи. Так же поступил Михаил Петрович Рябушинский, поместив свою коллекцию в Третьяковскую галерею; Декрет о национализации сделал его личную коллекцию собственностью галереи. Позднее, в 1924 году часть «западноевропейской» половины коллекции Рябушинского была передана в Музей нового западного искусства.
Недолгое время перед эмиграцией в Лондон М.П. Рябушинский был казначеем «Союза деятелей художественных хранилищ». На Западе работал в банковской сфере, но финансовые дела со временем оказались расстроены. Где умер и погребен Михаил Петрович Рябушинский – неизвестно. В настоящее время произведения искусства, входившие некогда в состав его коллекции, находятся в Государственной Третьяковской галерее, Государственном Русском музее, Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, Киевском музее русского искусства, Художественном музее им. А.Н. Радищева в Саратове.
Козьма Терентьевич Солдатенков – купец, меценат, издатель, коллекционер русской живописи.
Близко знавший Солдатенкова М.С. Щепкин так описывал детство будущего собирателя: «Солдатенков родился и вырос в очень грубой и невежественной среде Рогожской окраины Москвы, не получил никакого образования, еле обучен был русской грамоте и всю юность провел в «мальчиках» за прилавком своего богатого отца, получая от него медные гроши на дневное прокормление в холодных торговых рядах».
Козьма Терентьевич занимался торговлей бумажной пряжей, был акционером компаний по строительству железных дорог, пайщиком ряда мануфактур, Трехгорного пивоваренного товарищества, Московского учетного банка и Московского страхового общества. Так было сформировано внушительное состояние, отцеживающееся примерно в восемь миллионов рублей.
Солдатенков истово стремился к знаниям, доступ к которым был так затруднен для него в его детстве, поэтому значительные суммы тратил на издательство книг: выпускал и специальную научную, и популярную литературу; издательство Солдатенкова – одно из самых известных.
Коллекционирует К.Т. Солдатенков с 1840-х годов, некоторые называют первой приобретенной им картиной «Вирсавию» К. Брюллова, купленную непосредственно у автора. Особый размах его собирательская деятельность приобрела в 1850-х гг. — после смерти отца он становится владельцем крупного состояния. Во время своей первой заграничной поездки в 1852 г. Солдатенков близко знакомится с русской художественной колонией в Риме. С этих пор его интересы сосредоточились исключительно на русской школе: он приступил к созданию русской картинной галереи.
В составлении коллекции Солдатенков прибегал к советам художников и более опытных коллекционеров. Особенно внимательно прислушивался он к суждениям А.А. Иванова, с которым познакомился в Риме. У мастера он приобретет семь произведений для своего собрания, среди которых «Приам, испрашивающий у Ахиллеса тело Гектора», два этюда к картине «Явление Христа Марии»: «Голова Христа» и «Голова Марии Магдалины», один из эскизов к знаменитой картине «Явление Христа народу» и два этюда к этому полотну — «Голова раба» и «Парк Виджи».
Настойчивость и упорство позволили Козьме Терентьевичу Солдатенкову собрать в своей домашней галерее свыше двухсот произведений мастеров отечественного искусства. В его собрание входили картины В.А. Тропинина — «Автопортрет на фоне окна с видом на Кремль», П.А. Федотова – «Завтрак аристократа», В.Г. Перова – «Чаепитие в Мытищах, близ Москвы» и «Проводы покойника», И.И. Левитана – «Весна – большая вода».
4. Козьма Терентьевич Солдатенков – купец, меценат, издатель, коллекционер русской живописи.
Русское собрание Солдатенкова получило широкую известность в Москве, однако включала в себя и другие значительные произведения искусства. Исключительной ценностью обладали собранные коллекционером иконы, среди которых особенно много было икон строгановской школы (подписная работа Никифора Славина «Погребение Иоанна Богослова конца XVI в., подписная работа Истомы Савина «Неделя шестая о слепом» конца XVI в.). В Саввино-Сторожевском монастыре К.Т. Солдатенков приобрел «Спас» Андрея Рублева. Солдатенков – старообрядец, иконы из своей коллекции он размещал в домовой церкви и не демонстрировал широко.
Русская часть коллекции дополнялась собранием скульптуры: «Крестьянские дети», «Погорелец» М.А. Чижова, «Христос и Мефистофель» М.М. Антокольского, «Дети» Н.А. Лаверецкого, бюсты русских писателей: А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, И.А. Крылова, выполненные Н.А. Рамазановым – общей сложности у Солдатенкова насчитывалось до двадцати скульптур; также отечественное изобразительное искусство было представлено графикой.
5. Из коллекции К.Т. Солдатенкова. В.А. Тропинин. Автопортрет на фоне окна с видом на Кремль.
До середины 1850-х годов обширная коллекция К.Т. Солдатенкова и его личная библиотека в 20 тысяч книг размещалась в доме купца на Мясницкой улице. Его коллекция – одна из достопримечательностей старой Москвы – была доступна для знакомства для каждого – необходимо было получить разрешение владельца. Бывали в частной галерее Л.Н. Толстой, А.П. Чехов, И.С. Аксаков, И.Е. Забелин.
6. Из коллекции К.Т. Солдатенкова. П.А. Федотов. Завтрак аристократа.
Долгое время, на протяжении почти сорока лет, К.Т. Солдатенков оказывал поддержку Румянцевскому музею. Коллекционер скончался в Кунцеве 19 мая 1901 года, согласно воле Козьмы Терентьевича, все 269 работ его коллекции и громадная библиотека были переданы в Румянцевский музей. Согласно желанию дарителя, собранные им картины были представлены в отдельных залах. В 1920-е годы Румянцевский музей был ликвидирован, собрание было частями передано разным институциям: картины перешли в фонды Третьяковской галереи и Русского музея, а книги – во Всесоюзную библиотеку им. Ленина. Основная же часть икон из домашней моленной Солдатенковых была завещана владельцем Покровскому собору Рогожского кладбища – дар мецената находился в особой витрине в приделе собора.
Самый известный театральный музей России – Государственный центральный Театральный музей им. А.А. Бахрушина – обязан своим появлением частной коллекции представителю известной московской купеческой династии.
А. А. Бахрушин именно в своем купеческом детстве приобщился, стараниями родителей, к разного рода искусствам, к театральной сцене: уже ребенком он знакомился с репертуаром Большого и Малого театров, сам играл в любительском театральном кружке. Бахрушины – меценаты, также многие родственники занимались коллекционирование. Алексей Петрович Бахрушин, например, любил книги и фарфор, его кузен Владимир Александрович – фотографию (даже был почетным членом Московского художественно-фотографического общества). Родной брат Владимира Бахрушина, Сергей Александрович, собирал гравюры и живопись – особенно любил Михаила Врубеля.
Но наибольшую известность в деле коллекционирования все же приобрел Алексей Александрович Бахрушин – будущий основатель театрального музея. Свою нишу он нашел не сразу: сначала собирал предметы искусства Японии и Китая, потом занялся тематикой, связанной с Наполеоном. Стартом для увлечения Алексея Александровича стал спор с купцом Купреяновым в 1890 году: кто из них за год сможет собрать больше предметов, имеющих отношение к истории русского театра. Бахрушин выиграл пари, но остановиться уже не смог – и занимался театром и всем, что с ним связано, до конца своих дней.
7. Алексей Александрович Бахрушин.
Находка, положившая начало масштабной коллекции, ждала Алексея Александровича Бахрушина на Сухаревском рынке – среди многочисленных разнородных диковин с историей он обнаружил 22 эскиза театральных костюмов и приобрел их за 50 рублей. Отреставрированные эскизы попытался
атрибутировать режиссёр Малого театра Кондратьев – он предположил, что на портретах – актёры Шереметьевского театра в Кускове. Догадку подтвердил потомок владельца кусковского театра Николая Шереметева граф Петр Шереметев – по этим эскизам художницы Марианны Кирцингер в Париже шились костюмы для актеров шереметьевской труппы, в том числе для будущей жены Николая Шереметева Прасковьи Жемчуговой, но впоследствии портреты были украдены. Позднее граф Шереметев передал А.А. Бахрушину уцелевшие эскизы, которые не попали в числе похищенных – чтобы коллекция стала полной.
Так было положено начало огромной коллекции: эскизы декораций и костюмов, афиши и программы, портреты в ролях и личные вещи артистов. Сын Алексея Александровича вспоминал: «Вскоре театральное
собирательство превратилось у него в страсть. Окружающие смотрели на это как на блажь богатого самодура, трунили над ним, предлагали купить пуговицу от брюк Мочалова или сапоги Щепкина».
30 мая 1984 года близкие и друзья впервые познакомились с собранием Алексея Александровича, а осенью коллекцию уже увидела театральная общественность Москвы. В увлечении Бахрушина отличал целенаправленный упорный поиск – то, что лежало на поверхности, на прилавках антикваров и полках собирателей, его не занимало: «Коллекционировать только через антикваров», - говорил он, - не выискивая самому, не интересуясь глубоко, - занятие пустое, неинтересное, а если собирать старину, то только при условии глубокого личного интереса к ней».
Бахрушин театр отлично знал и любил, а коллекцией стремился охватить всю историю отечественного драматического, от ранних опытов прошлого до современности. Регулярными стали еженедельные визиты на Сухаревку – А.А. Бахрушин навещал лавки Н.Г. Африкантова, В.И. Чекатто, благодаря петербургскому антиквару М.М. Савостину, с которым Бахрушин много переписывался, удалось собрать немало реликвий театральных деятелей тогдашней столицы. Многое коллекционер привозил из-за границы, пополняя разделы истории театра Западной Европы.
Страсть к коллекционированию, то, как А.А. Бахрушин дорожил своей идеей, не могла не произвести впечатление на самих театралов – так у музея появились дарители. Актеры безвозмездно слали Бахрушину в подарок интересные фотографии, автографы, редкости. На «Бахрушинские субботы» - посиделки – также не принято было приходить с пустыми руками: у коллекционера бывали князь А.И. Сумбатов-Южин, директор Малого театра; реформаторы театрального искусства К.С. Станиславский и Вл.И. Немирович-Данченко, а также знаменитые А.П. Ленский, М.Н. Ермолова, Г.Н. Федотова, Ф.И. Шаляпин, Л.В. Собинов. Так, звезда Малого Г.Н. Федотова передала в коллекцию Бахрушина все, что было собрано ею за годы театральной карьеры: памятные подарки, реликвии, письма.
По мере роста коллекции Бахрушина её структура усложнялась: в собрании можно было выделить три раздела – литературный, драматический и музыкальный; да и сам владелец свой музей называл литературно-театральным. Тут хранились редкие издания пьес Н.В. Гоголя, А.С. Пушкина, А.С. Грибоедова, А.Н. Островского; сочинения по истории театра, альманахи, сборники, критические статьи, журналы. Также среди предметов коллекции – переписка, записные книжки, дневники известных деятелей искусства: ы: А.С. Грибоедова, И.И. Лажечникова, М.М. Хераскова, Н.В. Гоголя, А.Н. Верстовского, А.Ф. Писемского, П.А. Каратыгина, Н.Г. Помяловского.
Коллекция рукописей включала свыше тысячи наименований. В драматическом разделе были собраны декорации, афиши и программы, портреты и скульптурные изображения актеров и драматургов, предметы театрального быта. Среди произведений декораторов хранились работы двух крупнейших театральных художников конца XIX – начала XX в. — К.А. Коровина и А.Я. Головина. Особую ценность представляли личные вещи многих прославленных актеров.
8. Коллекция музыкальных инструментов.
Драматический раздел включал, помимо прочего, обширную портретную галерею, коллекцию фотографий, в том числе сцен спектаклей. Также гости музея могли взглянуть на предметы термального быта – от специфических приспособлений для создания театральных шумов до коллекции театральных биноклей и трубочек. В музыкальном отделе хранились народные инструменты разных стран.
Коллекция, собранная А.А. Бахрушиным, приобрела колоссальную популярность. К ней, как к месту сосредоточения важнейших для истории русского драматического материалов обращались исследователи, театроведы, режиссеры, критики, издатели. Она разместилась в особняке Бахрушиных на Лужнецкой набережной, построенном знаменитым Карлом Гиппиусом. В качестве в том числе и музейного пространства дом планировалось использовать изначально, под хранение и демонстрацию коллекции планировалось отвести три больших помещения в цоколе. Однако этих весьма обширных помещений предсказуемо не хватило. Сын коллекционера вспоминал: «Затем дело дошло до жилого верха, постепенно превращавшегося в музей, — вспоминал сын коллекционера, — потом начали сворачиваться служебно-хозяйственные комнаты, за ними последовали детские апартаменты, был занят коридор, буфетная и, наконец, даже конюшня и каретный сарай. Не надо забывать при этом, что с 1913 года дед отдал в распоряжение отца соседний дом, в котором когда-то я родился, и он был также забит вещами, книгами и прочими материалами».
Двери дома были открыты для посетителей, которых приводили друзья и знакомые коллекционера. Экспонаты показывал сам хозяин или его супруга Вера Васильевна, которая стала первым главным хранителем музея. Здесь бывали все, кто причастен к миру театра.
9. Хранилище музейных экспонатов. Цокольный этаж особняка Бахрушина.
В 1913 году А.А. Бахрушин передал музей городу. Он стал общедоступным и получил название «Литературно-театральный музей Императорской Академии наук им. А.А. Бахрушина». А.А. Бахрушин был почетным попечителем музея вплоть до смерти в 1929 году. Музей существует и поныне и даже располагается в прежнем здании.
Таким образом, формирование в отечественной экономике 18-19 веков деятельного и весьма многочисленного класса предпринимателей стало не только энергией, питающей развитие национальной промышленности и торговли. Капитал купцов и промышленников часто находил приложение в сфере культуры, в том числе в специфической и непростой сфере коллекционирования. Опираясь не только на тенденции, социальные явления, но и на собственную заинтересованность, руководствуясь субъективными представлениями о ценном, интересном, талантливом, коллекционеры дореволюционной России своим увлечением сформировали собрания, ставшие полноценными явлениями культуры. Будучи своеобразным отражением глобального культурного процесса, именно последовательный и длительный процесс коллекционирования предметов искусства влиял и на принципы развития музейных институций, включая все направления музейной деятельности, от учетно-хранительской, экспозиционно-выставочной до просветительской, ведь коллекционеры, как правило, стремились к тому, чтобы собранные ими предметы были доступны для изучения зрителям.
Список использованной литературы и источников.
1. Художественные коллекции в музеях России: справ.-путеводитель/ отв. сост. Т.А.Кубанова; науч. ред. С.Н.Левандовский. 3-е изд., доп. СПб.: Рус. музей, 2008. 376с.;
2. Банников А. П., Сапожников С. А. Собиратели и хранители прекрасного: энциклопедический словарь российских коллекционеров от Петра I до Николая II. 1700-1918 гг. М.: Центрполиграф, 2007. 607 с.;
3. Боханов А. Н. Коллекционеры и меценаты в России. М.: Наука, 1989. 188 с.; . Сальникова И. И. Государственное и частное собирательство произведений русского искусства в России в XVIII -первой половине XIX в. // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1997. М.: Наука, 1999. С. 336-350.
4. Семенова Н. Ю. Московские коллекционеры. С. И. Щукин, И. А. Морозов, И. С. Остроухов. Три судьбы, три истории. М.: Молодая гвардия, 2019. 448 с.;
5. Саверкина И. В. История частного коллекционирования в России: учебное пособие. СПб.: СПбГУКИ, 2006. 207 с.
- Комментарии
Загрузка комментариев...
